Впрочем, думаю — специально. По указанию принцессы или самого императора, как бы дико это ни звучало. Или без указания, но чтобы ему угодить. И унизить меня, втоптать в грязь.

Я готова была к разным вопросам, но не готова к столь подробному разбору моей личной жизни.

— Расскажите, в то время, когда вы еще были женаты, сколько раз и при каких обстоятельствах вы вступали в интимную связь с Альдамендаро Сатоцци?

— Это так важно?

— Позвольте нам судить о том, что важно, а что нет. Прошу вас, тианте, ответьте на вопрос.

Хорошо еще, пока не спрашивали в каких позах мы занимались сексом и сколько раз я кончила, хотя, боюсь, может дойти и до этого. Меня никогда не оскорбляли прямо, всегда были подчеркнуто вежливы, предлагали воды, даже пирожки с капустой — подкрепиться, мне разрешали прервать беседу и выйти на улицу, отдохнуть. Но сами вопросы… Я чувствовала себя престарелой шлюхой, прилюдно кающейся в грехах.

Но за пределы этого кабинета то, что я рассказываю, не выйдет, никто лишний не узнает, здесь только свои. Все исключительно в интересах короны.

— У вас не было детей. Скажите, вы не хотели, используя противозачаточные средства, или проблемы со здоровьем не позволяли вам этого?

Да какое ж, мать твою, тебе дело?

— Ваш муж не пытался бросить вас, по причине вашей бесплодности?

Не пытался.

— Это были сложные времена. Ваш муж не пытался оскорблять вас в связи с вашей национальной принадлежностью? Не называл грязной шуджаркой или черномазой потаскухой? Нет?

Иногда мне хотелось вскочить, хлопнуть дверью и уйти. Хотелось со всей дури врезать ему в зубы, от души, разбив в кровь.

Я даже пыталась. Вскочить, уйти, а не врезать, конечно.

— Как пожелаете, тианте, — сказали мне. — Сожалею, что вам пришлось впустую потратить время. Но пока вы не смогли убедить нас в добрых намереньях сенаро Моруина, как вы его называете.

Если я сбегу — все зря.

Ради Итана…

Но в этот раз от волнения вдруг все поплыло, и очнулась я только на диване. Следователь, сам Леффо и еще, похоже, врач — склонились надо мной. Надо отдать должное, Леффо всегда посылал со мной своих людей, так, на всякий случай, и иногда даже ходил сам. Да, сам герцог. А потом, после допросов, отпаивал горячим брусничным морсом с медом и мятой, страшно вкусным… Он говорил: «Гратто просил присмотреть за вами, тианте. Да и мне приятно посидеть, пообщаться с красивой женщиной». Надеюсь, все именно так, и ничего больше.

— Как вы себя чувствуете, тианте? — осведомился врач, пытаясь щупать пульс у меня на запястье.

Я отдернула руку.

Хотелось послать их… но слишком кружилась голова.

— Мне уже лучше, спасибо.

Попыталась сесть, но меня остановили.

— Полежите, отдохните. С вами часто бывает такое?

Я покачала головой. Глянула на Леффо. Сказать? Наверно, сказать придется, раз уж я обещала говорить правду. Всю правду.

Леффо смотрел на меня очень внимательно. Возможно, он даже подозревает… или даже Итан сказал ему. Итан ведь знал.

Собралась с силами.

— Не часто, — сказала я. — Но в моем положении такое, наверно, случается… Я жду ребенка.

Внутри все сжалась. Я понимала, какой будет следующий вопрос.

— От кого?

И отвечать на него мне очень не хочется.

— Сен Торо, — Леффо кивнул врачу. — Тианте уже лучше, вы можете быть свободны.

Никто лишний не должен слышать.

— Не знаю, — сказала честно, когда мы остались втроем, заметила плохо скрытую, невольную усмешку на лице следователя. — Я встречалась с Фаурицо некоторое время назад, собиралась выйти за него замуж. Я думала, история с Итаном давно закончена. Но внезапно он приехал в Лекаду… Так вышло.

Губы дрогнули.

Я оправдываюсь. Почему мне так стыдно? Разве я что-то должна кому-то из этих людей? Я имею право жить так, как хочу…

Хотелось разрыдаться и снова упасть в обморок прямо тут, на месте.

Но неожиданно Леффо пришел на помощь.

— Сен Кварточче, — сказал он следователю, — сделайте одолжение, оставьте ненадолго нас вдвоем с тианте. Нам нужно поговорить.

Возражать герцогу никто не стал.

Никаких допросов на сегодня.

Когда я немного пришла в себя, Леффо увел меня в тот ресторанчик неподалеку, где поил морсом. Тихое место, уединенная, полузакрытая ниша, с защитой от прослушивания, и все вокруг свои. Удобные кресла… Не позволил больше мучить, и даже сам не пытался ничего спрашивать у меня.

Нам принесли по кружке, и еще тарелку булочек с корицей. Обычно я не люблю сладкое, но здешние — чудо как хороши.

— А хотите мою кружку, Джуара? — предложил Леффо. — То же самое, но с капелькой адарского бальзама. Я понимаю, что в вашем положении это не очень полезно, но переживания и слезы полезны еще меньше. Возьмите, просто попробуйте.

Я взяла. Нет, пить я не собиралась, но попробовать можно, чуть-чуть… а то меня и правда трясло. Вообще-то адарский бальзам по крепости как коньяк, и здесь его плеснули щедро, точно не «капельку», и даже от одного глотка так приятно потеплело внутри…

Я, наконец, выдохнула.

— Спасибо, — чуть улыбнулась, благодарно. Подвинула кружку обратно Леффо, взяла свою.

И все же, меня не оставляло странное чувство…

— Как вы себя чувствуете? — спросил Леффо.

— Спасибо, уже лучше.

— Я слышал, вы собираетесь открыть кафе, и даже присмотрели место?

На лице герцога такое искреннее участие.

— Да, — сказала я. — Кое-что нашла. Это моя давняя мечта, но все никак не хватало сил за нее взяться. Я думаю, теперь самое время.

— Это очень интересно, Джуара. Вы сильная женщина. Если понадобится помощь, вы всегда можете обращаться ко мне.

— Спасибо. Но с этим, думаю, я справлюсь сама.

Что-то меня настораживало.

Деньги у меня были. Итан прав, его счет могут заморозить в любой момент, поэтому в банк я пошла сразу. Снимать всю сумму было бы не осмотрительно, это привлекло бы внимание, банки неохотно расстаются с такими деньгами. Я поступила иначе. Я открыла счет на свое имя и перевела деньги на него. Получила на руки лишь столько, сколько было необходимо для открытия кафе. Кроме того, на треть суммы я купила облигации государственного займа. Опыт подсказывал — не стоит хранить все яйца в одной корзине. Возможно, будет правильно вложить в какое-то дело еще треть, но я пока думала, было не до того.

Да, я отказалась брать у Итана, когда он предлагал мне, но раз уж деньги сами попали мне в руки, глупо не распорядиться ими, а просто спрятать под матрас. Когда Итан вернется, я отдам ему, еще и заработаю сама.

— И как идут дела? Вы скоро открываетесь? Я с удовольствием зайду к вам выпить чашечку кофе.

Я вежливо улыбнулась.

— Буду рада, Гильеро, — да, недавно мы договорились называть друг друга по имени. — Но вы хотели поговорить. Я слушаю вас.

Он склонил голову на бок, чуть прищурился, разглядывая меня, все еще обхватив кружку руками.

— Никаких глупостей, да? Сразу к делу? Хорошо, — его это слегка забавляло. — Значит около четырех месяцев, если не ошибаюсь?

— Да.

Примерно четыре месяца назад Итан приезжал в Лекаду. Вся моя жизнь изменилась с тех пор.

Леффо кивнул.

— А почему вы сразу не сказали, о своей беременности?

Честно?

— Боялась, — сказала я, глядя ему в глаза. — Не уверена в некоторых подробностях, и не очень хочу говорить на эту тему. Итан знает.

Леффо чуть недоверчиво поднял бровь.

— Знает? И как же он отнесся к этому? Позволил вам уехать?

— Я сказала, что беременна от Фаурицо, и выхожу за него замуж.

— Солгали? Почему?

— Это важно?

Он тихо усмехнулся, качнул головой.

— Простите, Джуара, можете не отвечать. Вас и так замучили вопросами. Я был уверен, что вы любите Гратто, раз приехали сюда и готовы пройти через весь этот ад, чтобы помочь. И в то же время…

— Я не буду отвечать.

Леффо улыбнулся, чуть развел руками.